| Умберто Эко | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| итал. Umberto Eco | |||||||||
 | |||||||||
| Дата рождения | 5 января 1932(1932-01-05) | ||||||||
| Место рождения | Алессандрия, Пьемонт, Италия | ||||||||
| Дата смерти | 19 февраля 2016(2016-02-19) (84 года) | ||||||||
| Место смерти | |||||||||
| Страна |
 Италия |
||||||||
| Научная сфера | философия, семиотика, медиевистика | ||||||||
| Место работы | Болонский университет | ||||||||
| Альма-матер | Туринский университет | ||||||||
| Учёная степень | доктор наук | ||||||||
| Ученики | Marco Belpoliti[d] и Тивайос, Христос | ||||||||
| Известен как | писатель и профессор нескольких университетов, автор исследований в различных отраслях филологической науки | ||||||||
| Награды и премии |
|
||||||||
| Автограф |
 |
||||||||
| Сайт | Официальный сайт (итал.) | ||||||||
 Цитаты в Викицитатнике | |||||||||
 Произведения в Викитеке | |||||||||
 Медиафайлы на Викискладе | |||||||||
Умбе́рто Э́ко (итал. Umberto Eco; 5 января 1932, Алессандрия, Пьемонт, Италия — 19 февраля 2016[3][4][5], Милан, Ломбардия, Италия) — итальянский учёный, философ, специалист по семиотике и средневековой эстетике, теоретик культуры, литературный критик, писатель, публицист.
Умберто Эко родился в Алессандрии (небольшом городке в Пьемонте, неподалёку от Турина). Его отец, Джулио Эко, работал бухгалтером, а впоследствии был участником трёх войн. Во время Второй мировой войны Умберто и его мать, Джованна, переехали в небольшую деревню в горах Пьемонта. Дед Эко был подкидышем, и по принятой в то время в Италии практике фамилия ему была дана муниципальными служащими. В поздние годы жизни Эко его друг обнаружил в библиотеке Ватикана список аббревиатур, использовавшихся иезуитами, в котором ECO означало Ех Caelis Oblatus, то есть «дарованный Небесами». С тех пор Эко полагал, что этим был продиктован выбор фамилии, данной его деду.[6][7][8]
Джулио Эко был одним из тринадцати детей в семье и хотел, чтобы его сын получил юридическое образование, но Умберто поступил в Туринский университет, чтобы изучать средневековую философию и литературу, и в 1954 году его окончил (бакалавр философии). Во время обучения Умберто стал атеистом и покинул Католическую Церковь[9][10].
Умберто Эко работал на телевидении, обозревателем крупнейшей газеты «Эспрессо» (итал. L’Espresso), преподавал эстетику и теорию культуры в университетах Милана, Флоренции и Турина. Приват-доцент эстетики (1961). Профессор семиотики Болонского университета (с 1975 года). Почётный доктор множества иностранных университетов (в частности, Париж III (1989), Афинского (1995), МГУ (1998), Иерусалимского (2002), др.)[11]. Кавалер французского Ордена Почётного легиона (2003).
С сентября 1962 года был женат на немецкой преподавательнице искусств Ренате Рамге. У пары родились сын и дочь.
Эко скончался в своём доме в Милане вечером 19 февраля 2016 года[12] от рака поджелудочной железы, с которым боролся два года[13]. 23 февраля 2016 года в замке Сфорца в Милане прошла церемония прощания[14].
Умберто Эко затрагивал широкий спектр вопросов на протяжении плодотворной научной карьеры. Он занимался исследованиями средневековой и современной эстетики, массовой культуры, разработал собственную теорию семиотики. Одной из центральных для него была проблема интерпретации: взаимоотношения читателя и автора, «роль читателя»[15][16].
«Эволюция средневековой эстетики» (Sviluppo dell’estetica medievale, 1959) посвящена проблеме развития идеи Прекрасного в средневековой философии. В оказавшей значительное влияние на дальнейшее развитие наук о культуре второй половины XX века работе «Открытое произведение (англ.) (рус.» (Opera Aperta, 1962) Эко выдвигает идею незавершённости произведений культуры, их открытости для разнообразных интерпретаций[17]. В центре внимания автора — феномен «открытого произведения», то есть такого, в котором резко возрастает творческая роль «исполнителя», не просто предлагающего ту или иную трактовку, но становящегося реальным соавтором. Эко не замыкается в искусствоведческой проблематике, он оперирует аналогиями и понятиями из современной математики, физики, теории информации; не упускает из виду социальные аспекты искусства. Отдельная глава посвящена влиянию дзэн-буддизма на западную культуру. В «Поэтике Джойса» (Le poetiche di Joyce, 1965) Эко максимально подробно исследует универсум Джойса, в особенности двух его монументальных произведений: «Улисс» и «Поминки по Финнегану».
Эко долгое время занимался изучением различных форм культуры — от «высокой литературы» западной традиции до массовой культуры. C одной стороны, его исследования отражали происходившие эпистемологические изменения в статусе элитарной и массовой культуры, приведшие к постмодернистскому размыванию границ между двумя областями. С другой стороны, Эко рассматривал культурное поле в холистском ключе, как область символического производства, где обе формы культуры не просто сосуществуют, а являются взаимозаменяемыми и взаимодополнительными [18]. В 1960—1970-е годы Эко придерживался модернистского подхода в анализе культуры; в сфере его интересов были популярные романы XIX—XX веков и различные формы массовой коммуникации (телевидение, мультфильмы, песни, кинофильмы)[19]. В монографии «Апокалиптические и интегрированные интеллектуалы: массовые коммуникации и теории массовой культуры» (1964) учёный обсуждает широкий спектр тем: комиксы, музыку, радио, различные литературные жанры (научная фантастика, готика, нуар). В «Деле Бонда» (1965) анализируются генезис и структура романов о Джеймсе Бонде, их социальные и идеологические модели, воздействие книг и фильмов на читателя и зрителя. В сборнике «Супермен для масс» (1976) учёный рассматривает романы-бестселлеры XVIII—XX веков — от Уильяма Бекфорда и Александра Дюма до Яна Флеминга[20]. Наиболее ярким образцом критики современных «мифологий» является очерк «Миф о супермене», включённый затем в книгу «Роль читателя. Исследования по семиотике текста» (1979). Анализируя мифологическую структуру сюжетов о Супермене, Эко показывает абсурдность, парадоксальное несоответствие между виртуальным всесилием героя и малым масштабом его реальных дел. Согласно Эко, такой парадокс неизбежен: миф заключает в себе идеологическое послание. Супермен должен вершить добро с помощью малых дел, поскольку он есть «совершенный образец гражданского сознания, полностью отделённого от сознания политического», не способного к целостному осознанию мира[21].
Отталкиваясь от ранних работ по средневековой эстетике и литературоведению в 1970—1980-е годы учёный разработал теорию семиотики. В работе «Отсутствующая структура: введение в исследование по семиологии» (La struttura assente, 1968) Эко критикует положения структурализма, неосознанно претендующего, по мнению Эко, на статус новой религии с божеством-структурой в центре. Учёный отвергает онтологический подход к структуре (в природе и культуре не существует никаких «пра-структур») и рассматривает её в методологическом плане, как действенную модель, а не объект исследования[17]. «Модели — не что иное, как чистые оперативные фикции», пишет он. Автор привлекает множество примеров из разнообразных областей человеческой деятельности, среди которых — архитектура, живопись, музыка, киноискусство, реклама, карточные игры. Работа «Форма содержания» (1971) рассматривает вопросы семантики[17].
Семиотическую концепцию Эко развил в главных трудах по семиотике — «Трактате по общей семиотике» (1975) и «Семиотике и философии языка» (1984). В «Трактате по общей семиотике» (1975) учёный систематизирует современную семиотику и обращается когнитивно-интерпретативной семиотике Чарльза С. Пирса, пытаясь совместить её со структуралистским подходом Луи Ельмслева[22] [17] . Обращение к Пирсу позволяет переосмыслить положения ранних работ и выйти за рамки структурализма: Эко постепенно переводит структуралистские ы в теорию интерпретации, такую версию семиотики, в которой конструирование значений является динамическим процессом[23]. Эко отталкивается от идеи Пирса о «неограниченном семиозисе», однако стремится избежать бесконечного количества значений и, одновременно, унивокальности; неограниченный семиозис становится чем-то вроде средней позиции по отношению к позиции читателя и больше соответствует «интерпретанту» Пирса (узнавание чего-то нового о «значении» при понимании знаков)[24][25].
В «Трактате…» Эко так определяет семиотику[26]:
Семиотика занимается всем, что может считаться знаком.
«Трактат по общей семиотике» представляет теорию ов и производства знаков. Эко выделяет два вида ов. Во-первых, однозначные ы (например, азбука Морзе), в которых определённый ряд сигналов (точки и тире) соответствует знаковому ряду (например, буквам алфавита). Этот вид ов широко распространён; так, связь между ДНК и РНК в биологии можно рассматривать как однозначный . Другой тип а соответствует структуре языка и его специфической организации, соссюровскому разделению между речью (языковой акт) и языком (грамматика, синтаксис, система); или, в терминах Л. Ельмслева, разделению языка на планы выражения и содержания. Этот вид а Эко называет «S-» (семиотический ), который может быть «денотацией» (когда высказывание понимается буквально) или «коннотацией» (когда возникает в е). Несмотря на сходство с лингвистикой де Соссюра, у Эко S- имеет более динамический характер. Во-первых, смысл знаконосителя (sign-vehicle Пирса; например, слово или образ), не зависит от предполагаемого реального объекта. Иными словами, необходимо избегать «референциального заблуждения»: знаконоситель «собака» не является эквивалентом какой-либо конкретной собаки (то есть реального объекта), а относится ко всем собакам. Ярким примером может служить «тем не менее» — в чистом виде, не имеющий референта. Во-вторых, ы существуют в контексте социальной и культурной жизни. Как пишет Эко[27], «культурные единицы» суть
…знаки, которые социальная жизнь предоставила в наше распоряжение: образы, интерпретирующие книги; соответствующие ответы, интерпретирующие двусмысленные вопросы; слова, интерпретирующие дефиниции и наоборот.
В отличие от теорий Фреге или Гуссерля, для Эко социальный аспект знаков важнее их отношения к реальным объектам: развитие общества зависит не от материальных объектов, а от культурных единиц, которые «универсум коммуникации пустил в обращение вместо вещей»[25]. Знаконоситель даёт нам информацию о той или иной культурной единице. Согласно Эко, поскольку теория ов учитывает статус знака как культурной единицы, то она может объяснить множество смыслов знаков, связь смыслов с компетентностью носителя языка, процесс создания смыслов. Язык как соответствует компетентности его носителя; даже если используется «некомпетентно» (например, «снег — это арахисовая паста»), то язык способен ответить смехом. Таким образом, смех, ложь, трагедия и другие элементы фундаментальны для семиотического понимания а, хотя они и исключаются из понятия языка в семантическом подходе[27]. Семантическое поле вовлечено во «множественные смещения», которые делают невозможным бинарное понятие а. Для Эко основные лингвистические ы составляют «сложную сеть субов». Предложенная им так называемая «модель Q» есть модель языкового творчества, в которой новая информация может быть выведена из неполных данных. изменяется в зависимости от компетентности носителей языка[27].
Другим аспектом теории ов является концепция производства знаков. Эко рассматривает легко ассимилируемые ом элементы (символы у Пирса) и те, чья ассимиляция затруднена (знаки-иконы Пирса). Эко называет их, соответственно, ratio facilis и ratio difficilis. Близость к ratio difficilis повышает «мотивацию» знака объекта, что хорошо видно в знаках-иконах. Однако даже сильно «мотивированные» знаки (например, образ девственницы) имеют конвенциональные элементы. Даже если кажется, что объект или поведение существуют вне ов, они быстро становятся конвенциональными. Эко ссылается, в частности, на примеры Эрнста Гомбриха о том, что считалось реализмом в истории искусства (например, картины Дюрера). Даже фотография имеет конвенциональные аспекты; оцифровка является по сути формой ификации и заключает в себе новые возможности воспроизводства[27].
Можно выделить следующие ключевые элементы в типологии производства знаков Эко: физический труд — усилие для производства знака; признание — объект или событие должно быть признано как выражение знакового содержания через следы, симптомы или подсказки; остенсивное определение — объект или акт должны быть образцом класса объектов или актов; реплика: близко к ratio difficilis, однако приобретает свойства ификации через стилизацию (например эмблемы, музыкальные построения, математические символы); изобретение — наиболее чистый вариант ratio difficilis, который нельзя вывести из существующего а, основа нового материального континуума[К 1]. Как полагает Эко, в модели Q язык способен изменяться и обновляться, его система открыта и динамична[29].
«Семиотика и философия языка» представляет детальный разбор таких семиотических понятий, как знак, символ, , значение, метафора, которые анализируются в диахронии. Эко рассматривает, прежде всего, различие между структурой словаря и энциклопедии. Для Эко словарь есть своего рода иерархическое «древо Порфирия», модель определения через роды, виды и свойства. Такой подход соответствует рассмотрению языка как статичной и закрытой системы в конвенциональной лингвистике, что не устраивает Эко, поскольку эта модель не даёт удовлетворительного объяснения неограниченному семиозису[30]. Модель энциклопедии, напротив, соответствует сети без центра, лабиринту без выхода. Словарь ограничен либо по объёму либо в значении; энциклопедия-ризома, напротив, имеет структуру карты, а не иерархического древа. Для Эко именно энциклопедия является общей моделью языка, бесконечно открытой для новых элементов[30][25].
Со второй половины 1970-х годов Эко много занимался проблемой интерпретации[31]. Монография «Роль читателя» (1979) вводит понятие «идеального читателя» — читателя, осознающего существование множества возможностей интерпретации текста. Эко пересматривает свой ранний тезис о бесконечном числе интерпретаций: их количество многочисленно, но не бесконечно. Текст предоставляет возможности для реальных интерпретаций, которые адекватны заложенной в тексте структуре. Из этого, однако, не следует, что конкретный автор может судить о тех или иных интерпретациях его замыслов: скорее, речь о движении в сторону адекватной интерпретации, хотя «идеальный читатель» вовсе не является совершенным[24][17].
«Границы интерпретации» (1990) уточняют подход Эко к свободе интерпретации, отвечая на критику со стороны последователей деконструкции Деррида. Монография «Кант и утконос» (1997) завершает теоретические исследования учёного, рассматривая связи между языком, познанием и реальностью. В центре внимания Эко оставались способы означивания внешнего мира: учёный настаивал, что язык не просто опосредует реальность, а участвует в её конструировании; критики считали данный подход идеализмом[26].
В поздних работах Эко постепенно отказывается от общих классификаций и глобальных интерпретаций в пользу «коротких историй», описывающих конкретные формы опыта. Фрагментированность и дифференциация знания существенно сужают возможности общетеоретических построений. В «Канте и утконосе» Эко отмечал[17]:
Если в 1970-е годы казалось возможным соединить разрозненные фрагменты многих семиотических исследований и суммировать их, то сегодня границы этих исследований настолько расширились (захватив область различных эпистемологических наук), что всякую новую систематизацию следовало бы признать опрометчивой.
На русском языке издавались также:
Умберто Эко — признанный эксперт в области бондологии, то есть всего того, что связано с Джеймсом Бондом. Изданы следующие работы: итал. Il Caso Bond (англ. The Bond Affair), (1966) — сборник эссе под редакцией Умберто Эко; англ. The Narrative Structure in Fleming, (1982).
Им написано несколько сказок:
Впоследствии эти книги выходили под одной обложкой и получили в русском издании название «Три сказки».
  | ||||
|---|---|---|---|---|
| Тематические сайты | ||||
| Словари и энциклопедии | ||||
| ||||
| | |
|---|---|
| Романы |
|
| Семиотика |
|
| | ||
|---|---|---|
| Основное |  | |
| Персоналии | ||
| Концепции | ||
| Прочее | ||
